Схиархимандрит Виталий

 

Каждый из нас должен встретить в своей жизни святого человека. Обязательно должен встретить. Чтобы по-настоящему понять, что такое православие.

Увидеть человека, который сделал шаг навстречу Богу и идет по этому пути. Человека, рядом с которым просто, спокойно и радостно. Человека, который любит тебя, ещё не зная тебя, и знает о тебе больше, чем ты сам, который прощает тебе все твои недостатки и помогает тебе поверить в то, что ты можешь стать лучше. Человека, чистого, как ребёнок, и светлого, как ангел, умудрённого опытом старца. Хотя это не всегда образ старца, потому что мы пережили XX век, который нарушил все православные традиции благодатного старчества. Нарушил, но не уничтожил. Наш рассказ о человеке, который умер в 1992 году в Тбилиси. Этот человек — наш современник, схиархимандрит Виталий, духовный отец многих, похожих на нас людей, окормлявший их и защищающий своей молитвой.

 

"Ты пришел во врачебницу, да не уйдешь неисцеленным". Этими словами священник напутствует человека перед исповедью. То, что говорится на исповеди, несомненно остается тайной между тем, кто исповедуется, и священником. Но есть еще один свидетель покаяния — Христос. Он невидимо пребывает при исповеди и принимает покаяние, и разрешает человека от бремени грехов. Поэтому покаяние является одним из семи таинств православной церкви. Священник — не сторонний свидетель исповеди, а ее соучастник. И совершенно естественно, что между исповедником и священником устанавливаются совершенно особые и почти невыразимые отношения. Священник, принимающий исповедь, называется "духовник". Особое благодатное духовничество отличало праведного Иоанна Кронштадского, Оптинских старцев и многих других русских святых.

 

Отец Виталий родился в 1928 году в Краснодарском крае в бедной крестьянской семье. Когда его крестили, он всё время улыбался, а в купели встал на ножки. Священник занёс младенца в алтарь и, почувствовав особую благодать, исходившую от него, положил его у Престола Божия на горнем месте. Из алтаря он вынес младенца и вернул матери со словами: "Это дитя будет великим человеком".

 

В пятилетнем возрасте Виталий начал поститься: мяса не вкушал совсем, а в среду и в пятницу отказывался от молочной пищи. При этом Виталий рос здоровым и резвым ребенком. Односельчане его любили, он был отзывчивым и всем всегда стремился помогать. Замечали за ним и необыкновенные свойства: то стадо заболевшее поднимет, то трактор, безнадёжно застрявший, вдруг поедет. Уже в юные годы Виталий иногда исчезал из дома. Ездил с паломниками на Престольные праздники. Мать его здорово за это била, но наказания не убавили его ревности к Дому Божию.

 

Однажды ученики спросили Христа: "Кто больше всех в Царстве Небесном?". Тогда Христос позвал ребенка и ввел к ним и сказал: "Истинно говорю вам, что если не обратитесь и не будете, как дети, не войдёте в Царство Небесное. Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царствии Небесном". Детство — это период в жизни человека, когда сродство его души с Богом особенно заметно. Евангельские истины принимаются детьми априорно, а высокая красота православного богослужения не вызывает сомнений. Русский писатель Иван Шмелев оставил нам замечательный своего рода человеческий документ, повествующий о детском восприятии православия — книгу "Лето Господне". Она вся из красок, вкусов, запахов и при этом преисполнена совершенно реального ощущения присутствия Бога в повседневной жизни.

 

С 14 лет отец Виталий взял на себя подвиг странничества. Не просто бродяжничества, а сознательного отказа от какой-либо привязанности к обществу, в котором жили тогда все. Отказался от всех документов и прописки, подвизался в Таганроге, трудился на восстановлении Свято-Троице-Сергиевой Лавры.

 

В 1948 году он стал послушником Глинской пустыни. За 20 лет закрытия этой обители, монастырь был разрушен и разграблен, но, возобновлённый в 1942 году, принял тех, кто уцелел, вернулся из ссылок и так же, как все в послевоенные годы, восставал, хотя не было ни муки для просфор, ни вина для совершения Божественной Литургии, а на трапезе вместо хлеба братия получала лишь варёную свеклу, а то и совсем голодала. Но иноки того времени безропотно терпели эти лишения и благодарили Бога и Богородицу уже за саму возможность жить в святой обители.

 

Главное, что было не нарушено в Глинской пустыни — это преемственность старчества и отец Виталий попал в хорошие руки наставников. Самым большим для него уроком было всецелое послушание старцам — до полного отсечения своей воли. И его он выполнял всю жизнь.

 

При этом любое дело он совершал с молитвой и желание молиться у него было сильным и побуждало на подвиги. Однажды зимой он пошел на речку, встал на колени и стал молиться. При сильном морозе ноги его примерзли ко льду. В это время одному из старцев обители было откровение. Стали искать брата Виталия, побежали на реку и увидели, что он не может встать. Пришлось вырубать лед.

 

Так как отец Виталий жил в монастыре нелегально, он был в советской стране человеком без паспорта, а значит, без прав, ему пришлось уйти из Глинской пустыни, и долгие годы он странствовал. Странствуя по России, отец Виталий ходил всегда в подряснике и с дорожным посохом. Почти в каждом селении его поджидала милиция и избивала. Его преследовали за тунеядство и отсутствие документов. Однажды его избили до смерти и уже отвезли в морг, покойник вдруг запел "Христос воскресе из мертвых" и ожил.

 

Суровые годы не прошли бесследно — у него была раздроблена кость бедра, он заболел туберкулезом, лежал в палате с летчиками, которые говорили: "Мы такого не видели — не пьет, не ест, все больным раздаёт, чем он живет?" Отец Виталий по ночам вставал на колени перед тяжелобольными и молился. Он служил людям по-евангельски, до полного самоотвержения и Господь сотворил чудо — брат Виталий выжил.

 

В Таганроге вокруг него сплотилась его будущая паства, те, кто помогали ему и нуждались в нём всю его жизнь. Уезжая, он оставил в этом городе свет Христовой любви и много лет спустя, проезжая через Таганрог, он говорил своему чаду: "Смотри, горит город и столбы к небу". И это был плод и его молитв.

 

Русский поэт и религиозный мыслитель граф Алексей Константинович Толстой так писал о значении молитвы: "Просить с верою Бога, чтобы он отстранил несчастье от любимого человека не есть бесплодное дело, как уверяют некоторые философы, признающие в молитве только способ поклоняться Богу и сообщаться с ним. Прежде всего молитва производит прямое и сильное действие на душу человека, о котором ты молишься, так как чем более вы приближаетесь к Богу, тем более вы становитесь независимыми от вашего тела, и потому душа ваша менее стеснена пространством и материей, которые отделяют ее от той души, за которую она молится. Я почти что убежден, что два человека, которые молились в одно время с одинаковой силой веры друг за друга, могли бы сообщаться между собой без всякой помощи материальной, вопреки отдалению. Как можем мы знать, до какой степени предопределены заранее события в жизни любимого человека и если бы они были предоставлены всяким влияниям, какое влияние может быть сильнее, чем влияние души, приближающейся к Богу с горячим желанием, чтобы все обстоятельства содействовали счастью друга".

 

В конце пятидесятых старцы Глинской пустыни благословили отца Виталия, которого они постригли в рясофорного инока, на Кавказ, в места, где подвизались монахи, скрывающиеся от властей и жившие маленькими группами в труднодоступных местах.Он говорил, что это было самое любимое им место подвигов. Конечно, подвигов — они жили в кельях, устроенных в горах, в постоянном посте, при повторяющихся облавах милиции, спускаясь иногда на совместные богослужения прямо под открытым небом и совершая свой молитвенный труд.

 

А кто по-настоящему об этом думал — что это такое? Духовная мера отца Виталия была высокой, многие братья не могли не только понести её, но даже потерпеть. А он терпел даже и это, а ещё ухаживал за больны м отцом Исакием, никто не отважился, а он как бы прикрывал этот свой труд юродством. Он многое в своей жизни прикрывал… Присказками, как бы блаженный, раскрывая при этом для других людей их жизненные проблемы и события, скрывая свои духовные дарования. Он многое предвидел в судьбах своих духовных чад, готовил к переменам в жизни, предостерегал от возможных неприятностей.

 

"Когда мир своей мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих", — писал святой апостол Павел. С древних времен известны христианские подвижники, принимавшие на себя подвиг юродства Христа ради, мнимого безумия, обличавшего подлинное безумие мира, предпочитающего рабство греху свободе в Боге. Мир стремится к материальному процветанию, а многие юродивые Христа ради ходили почти нагими и совершенно сознательно не имели крова над головой, люди искали почестей, а юродивые Христа ради нарочно выбирали бесчестие. Псковский святой Никита Салас подавал Ивану Грозному блюдо с мясом. "Я в пост мяса не ем", — отвечал Иван Грозный. "Зато кровь пьешь", — отвечал юродивый, обличая кровавую политику грозного царя. Святой Василий Блаженный целовал стены московских кабаков, он видел ангелов, плачущих о беспутной жизни пьяниц. "Свят" — в отношении подвига юродства Христа ради это утверждение представляется особенно справедливым.

 

Почти десять лет прожил отец Виталий в горах Кавказа, в пустыни, о которой он тосковал всю жизнь. А в 1969 году он приехал в Тбилиси по благословению своего старца. Он пришел, как был, в старых обносках, прямо в русский православный храм святого благоверного князя Александра Невского.

 

После закрытия вновь Глинской пустыни в 1961 году Святая земля Иверия приняла и сохранила многих старцев из России.

 

Отца Виталия рукоположили в иеродиакона, а через несколько дней — в иеромонаха.

 

Необходимость духовного окормления и помощи своим чадам и многим людям, нуждающимся в этом, заставила его сделать документы, он поселился на окраине Тбилиси, в посёлке Дидубе. В маленьком домике, который был поделён на две равные половины — женскую и мужскую, жил Батюшка, к которому со всей страны ехали люди, нуждающиеся в его помощи: священники, монахи, миряне. Помогала принимать гостей матушка Мария — схимонахиня Серафима. Ехали, как когда-то ехали в Оптину, к старцам, к Серафиму Саровскому и Сергию Радонежскому, к Антонию и Макарию Великим, потому что люди всегда влекутся к святости, их тянет к свету, что-то в их душе всегда его ищет и не только когда человек болеет или у него случается беда.

 

Трагические события в Сухуми отец Виталий предсказал за 30 лет. Он отдавал все свои силы на спасение Иверской страны.

 

Грузия крестилась в IV веке, благодаря трудам святой равноапостольной Нины, нареченной впоследствии просветительницей Грузии. Представители Грузинской Церкви были на Вселенском Соборе в Константинополе в 381 году. В VI веке по свидетельству историка Прокопия Кессарийского грузины считались самыми ревностными христианами на Востоке. Многие века страна жила в окружении народов, чрезвычайно враждебных православию. Грузинские мученики и исповедники веры Христовой исчисляются десятками тысяч. Тем не менее страна осталась православной до сегодняшнего дня. Бог вручил этому народу великие святыни, как бы в знак совершенного доверия к его твердому исповеданию православной веры.

 

В дни вооруженного конфликта в одну из ракетных атак он вышел на самое высокое место с Фёдоровской иконой Божией матери и все рядом с ним молились, и никто не погиб.

 

Удивительно, что с Федоровской, ею благословляли на царство российских царей. У отца Виталия был помянник, который начинался с самых древних православных царей и князей. И где бы ни был вооружённый конфликт, он молился за погибших.

 

А когда человек болел, отец Виталий молился, чтобы Бог дал ему эту болезнь, и потом ужасно мучился, а человеку становилось легче.

 

Часто бывало так: сидит батюшка, беседует , вдруг резко поднимается, поставит свечу и начинает класть поклоны. Иногда он говорил, что и где произошло.

 

Он посылал письма своим чадам, и на конверте было написано только имя, и письмо доходило. Это не метафора. Это было на самом деле. А сколько воспоминаний его духовных чад о том, каким он был и какую любовь дарил этот человек!

 

Схиархимандрит Виталий умер 1 декабря 1992 года. Тихо вздохнул и скончался. Ему было 64 года. Перед смертью он лежал девять дней. Все это время у него было заметно ощущение внутренней радости. Он постоянно молился, не выпускал из рук четки, часто крестился, когда не мог уже креститься сам, просил, чтобы это делали другие.

 

В день его отпевания в храме святого благоверного князя Александра Невского произошло чудо. Когда Патриарх Всея Грузии Илия II прочел разрешительную молитву, священник собирался вложить её в руку отца Виталия, у него разогнулся большой палец и когда молитва была вложена, рука вновь закрылась. От неожиданности священник вскрикнул: "Сам взял!". "Сам взял", — подтвердили стоявшие рядом протоиерей и Патриарх.

 

Не случайно, что произошло это в храме благоверного князя Александра Невского, которого особенно почитал отец Виталий, в канун празднования этого святого. Кончина великого князя была ознаменована подобным чудесным явлением, описанным в его житии.

 

В XVII столетии в Русской Православной Церкви произошел раскол, не изжитый и теперь. Поводом к нему были реформы патриарха Никона, желавшего привести богослужение и весь русский церковный обиход в соответствие с практикой других православных церквей. Наиболее последовательные противники реформ усмотрели в реформах сначала крах обряда, а затем и несомненный признак последних времен и скорого пришествия антихриста. "Благодати нет больше на земле, она взята от земли на небо, — заявили раскольники. — А если благодати нет больше на земле, то и святость невозможна". Множество православных подвижников, явившихся с тех пор, подтвердило неправильность этого взгляда. Конечно, не все подвижники известны нам и не все канонизированы, то есть прославлены в лике святых. Но то, что благодать Божия действует в людях, невзирая ни на какие общественные, политические, экономические и ни на какие бы то ни было другие условия — несомненно. Ведь Сам Господь говорит в Священном Писании: "Я не Бог мертвых, но Бог живых".

 

 

               http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/05ascent/3_1.html